женщины всегда представлялись мне не то загадочной ошибкой, не то ошибочной загадкой.
главная проблема в том, они не могут просто находиться рядом.
им постоянно нужен эмоциональный контакт. "О чем ты думаешь? Не молчи. Скажи что-нибудь. Нет, я хочу услышать другое. Ты меня любишь? Правда любишь?"
и контакт физический. женщины постоянно лезут на колени или пытаются тебя обнять и потрогать.
еще они не могут молчать и говорят, говорят, говорят, пока не устанут сами.
еще они окружают себя предметами, а в свой мир впихивают ненужные образы и символы. "эта чашечка будет напоминать о нашей первой ночи вдвоем", "когда я услышу эту песенку, я буду вспоминать о тебе".
и так далее и тому подобное до невыносимости. двадцать пять дней подряд.
а еще женщина залезает в будущее дальше, чем любой пророк. уже на шестой день нашего пребывания в горном шале Сильвия начала рисовать радужную, по ее мнению, картину: я, она и Амриш в команде с дурацким названием Фарблос. я не стал ждать, пока она начнет рассказывать о том, в какой школе будут учиться наши внуки, и попросил с этого места поподробнее.
оказалось, что под началом полковника создается команда, которая будет "решать проблемы" Розенкройц вне самой Розенкройц. и Сильвия уже обо всем договорилась. оставалась одна небольшая проблемка: мной вроде бы заинтересовался сам Майкл Майер: старейшинам нужен человек, который бы обеспечил охрану некоторых японских "друзей", а так как я, помимо всего, знаю японский, то мог бы быть им полезен. впрочем, эта проблема легко устранима. Майер, конечно, всесилен, но в конфликт с Амришем и Розенкройц вступать не будет и спокойно найдет себе другого человека.
я задумался. с одной стороны, бежать из-под начала Амриша под начало к старейшинам Эсцет - это шаг из огня да в полымя. с другой, стороны, это явно шаг вперед.
у меня было восемнадцать дней на то, чтобы принять решение.
и убедить себя в том, что оно верно.